Азы

ЗАПОВЕДИ ХРИСТА

(Продолжение. Печатается с № 10 2004 г.)

Мы продолжаем говорить об искушении Христа в пустыне (от Матфея. 4. 1-11, от Луки. 4. 1-13) и о том, какие заповеди Он дает нам, преодолевая эти искушения. И в прошлый раз пришли к выводу: Господь сорок дней пребывал в пустыне, чтобы вернуть покорность нашего тела – духу.

Человек уготован Богом к духовной жизни. Но с нею мы встречаемся только после того, как материальное отступает, и чрево перестает быть нашим господином. Христос постепенно ведет нас по пути, на котором мы научаемся не зависеть от телевизора, сплетен, вкусной пищи и прочего. Это вполне возможно. Нам ведь хорошо известно: добрая дружеская беседа может быть и за скудным столом. И эта еда – самая вкусная и приятная.

В пустыне Господь под конец взалкал. Это кажется невероятным: тело, освященное Божеством, нетварной энергией, оказалось настолько слабо, что испытало чувство голода. И в тот момент Христос встретился с тем, кто является по-настоящему пустым – с духом злобы. По существу – с живой пустыней.
Сложно описывать тьму, потому что сама по себе она не имеет сущности, а только паразитирует на живом. Тьма – это то, что всех делает пустыней, всегда лжет и жаждет нашей смерти. Хочет убить каждого.

Дух злобы – извращен. С одной стороны, он могуществен, с другой – бессилен. В нем сохранился сотворенный Богом ум, но стал мрачным и, в конце концов, обернулся иллюзией: вроде бы он есть, и вроде бы нет... Эту глубокую иллюзию святые назвали мечтой: она хочет представиться человеку, очаровать, а за ней стоит – разочарование.

В падшем духе присутствует активный ум, который ищет, знает, понимает. Когда Христос описывает этот ум, Он даже говорит, что в нем есть определенная премудрость (см. от Матфея. 10. 16). Печать Божиего, память о Божием, оказывается, не стирается, поэтому падший дух может знать, рассчитывать, вычислять, предполагать и использовать наши слабости. Действовать так, чтобы человек пропал незаметно для себя. Так для духа злобы лучше всего. Впрочем, ему все равно, как мы пропадем.

Обычно мы понимаем грех легко: «Ну, вроде согрешил...» А за любым грехом стоит желание смерти – себе и другому. Тут не надо обманываться: если мы кого-то «немного» обижаем, «чуть-чуть» соблазняем, значит, хотим ему смерти.

Безразличие тоже относится к области смерти: если я не ставлю другого выше себя, не забываю о себе, то уже убиваю его, желаю ему смерти. Ведь другой человек живет во мне, а я одновременно – в нем. Изменить – это тоже убить.

Мы очень примитивно понимаем смерть как просто уничтожение. Но считать другого человека ничем – это же явное убийство. Возвеличивать друг друга – тоже убийство, ведь реальные отношения в этом случае исчезают, становятся небытием, иллюзией.

Все настоящее, подлинное в преувеличении не нуждается. И горе нам, если мы радуемся тому, что нас называют добрыми, великими. Это значит, что мы согласились на самоубийство, на смерть. Нам мало быть теми, кто мы есть на самом деле. Это вроде бы слишком недостойно ни нас, ни Бога. Подобная ложь присутствует у нас все время.

Падший дух действует, существует, но слово жизнь к нему не относится. Аналогию этому можно найти и у нас. Если мы обновляемся, то живем. А если, что называется, влачим существование, то не живем, а умираем. Тратим, умаляем жизнь.

Протоиерей Алексий ПОТОКИН
(Продолжение в следующем номере)