Старшего лейтенанта Валерия Ершова вызвали в особый отдел и спросили: -Не хотите послужить за границей – в Африке или на Кубе?
Интервью
Старшего лейтенанта Валерия Ершова вызвали в особый отдел и спросили:
-Не хотите послужить за границей – в Африке или на Кубе?
Кто же этого не хотел в СССР 1988 года? Ершов не был исключением. Молодому человеку предложили пройти медицинскую комиссию. И он прошел. Умудрился даже скрыть, что у него больной желудок. С таким диагнозом сидеть бы ему дома!
И вот старшему лейтенанту объявили результат:
-Принято решение направить вас для прохождения службы в Республику Афганистан.
Хорошенькая заграница! Он поехал в родной город Ковров Владимирской области. Сказать «до свидания» родителям, родне. Тетка Мария дала ему с собой поясок с 90 псалмом. Научила:
-Когда тебе будет тяжело, скажи: «Преподобная Мария Египетская, моли Бога о мне».
Старший лейтенант прибыл к месту службы. Он был назначен заместителем командира роты. И сразу – начался обстрел. Пули летели, как снежинки в метель. Впервые в жизни он повторял про себя молитву. И когда обстрел закончился, сильно удивился:
-Не бывает так, чтобы во время метели ни одна снежинка на тебя не упала. А у нас никого не ранило!
Сейчас священник Валерий Ершов вспоминает:
-В Афганистане я не встречал неверующих. Все были верующими.
-Как это выяснялось?
-Крестики носили на груди. Деревянные, самодельные. Встретил я там одного прапорщика. Обстрел. Все вокруг рвется. Он мне говорит: «Товарищ старший лейтенант, там у меня бойцы на посту. Разрешите мне их заменить». Попросту забрать оттуда, там теперь нечего охранять.
Я отвечаю: «Идите!» Он надевает бронежилет, каску. Идет, не пригибаясь, по пустынной дороге. Кругом дым, копоть. Все горит. Вернулся и говорит: «Я не нашел часового!»
-Его убили?
-Нет, он спрятался. У нас не погиб ни один человек. Его фамилия была Чаплыгин, до сих пор помню. И я поехал за ним на БТР. Меня подтолкнуло слово «надо». Просто надо это сделать. Страшно? Да.
К сожалению, в тот момент я получил контузию. Обстрел начал стихать. Мы подошли к границе поста, стояли вверху на насыпи. Я зову: «Чаплыгин, иди ко мне!» И тут – сильнейший взрыв. «Все, - думаю, - теперь Чаплыгина этим взрывом накрыло!» А он поднимается, грязный, но счастливый и довольный. «Цел?» - спрашиваю. – «Цел».
У нас БТР был на самоподкачке.
-Что это такое?
-Так военная техника устроена: в колесе уже 50 пробоин, а машина все равно едет. Но когда мы вернулись в часть, БТР сразу осел. И в тот момент прапорщик сказал: «Когда я домой приеду, обязательно Богу поставлю свечку».
Многие выходили из Афганистана больными людьми. Была бы у войны благая цель, все было бы по-другому. В Великую Отечественную люди защищали свой дом, рубежи Родины. И как долго живут ее ветераны!
А для нас Афганистан – страна чужая. Ничего родного. Никого мы там не защищали. Но, видно, Богу было угодно, чтобы мы осознали там свою немощь и свое предназначение. И все-таки благая цель у нас была.
-Какая?
-Нам надо было вывести оттуда всех живыми и невредимыми. А там уже – «Господи, я все сделал!» Я тогда не произносил это слово – «Господи». Но – по сути так.
Убитых в Афганистане было немного – 14 тысяч человек за более чем 10 лет войны. Согласитесь, это очень мало по сравнению с тем, сколько у нас гибнет на дорогах или от алкоголизма. Человек там ценился, людьми не разбрасывались. Шли на любые компромиссы, чтобы их сохранить.
-Например?
-Солдат приходил с поста, ему надо было поскорее постираться, высушиться и отоспаться. И потом – снова на 50-градусную жару в бронежилете и каске, раскаленной докрасна. Гимнастерки становились белыми от пота и стирок.
По уставу положено по 2 часа спать, бодрствовать и стоять на посту. А делали так: 3 часа спишь, часочек бодрствуешь и 2 – на посту.
-Что значит – быть военным? У нас столько святых воинов: Георгий Победоносец, Димитрий Солунский, Александр Пересвет, Андрей Ослябя. Всех не перечислишь!
-Не знаю, можно ли это назвать образом жизни? Война. Поле битвы. Человек оказывается на нем, и от него требуется мужество. Он привыкает брать ответственность на себя.
Что такое военный? Мне позвонили – и я иду. Это жертвенное служение. И в армии ему учатся. Там человек все время под контролем.
-Это тоже жертва?
-Да. К Иоанну Предтече подходили воины и спрашивали: «А нам-то что делать? Мы приняли слово Божие – и что дальше?» Он говорил поразительные вещи (посмотрите в третьей главе Евангелия от Луки!): «Никого не обижайте, не клевещите и довольствуйтесь своим жалованьем» (14). В этом тоже есть жертвенность.
У нас часто «тянут одеяло на себя», то и дело его перекраивают. Много предательства, хитрости, лжи. Но если человек принимает слова Предтечи своей жизнью (а я таких много встречал), то все у него налаживается. Правда, со временем чувство жертвенности пропадает и угасает.
-Как все чувства в нашем мире.
-Для чего нужна армия? Защищать. Если страна сильная, то другим с нею надо дружить. А со слабой можно делать все, что угодно. Когда есть стратегические военные силы, космическая оборона – это сдерживает соседей. И тогда народ живет спокойно.
-Что было с вами после Афганистана?
-Поступил в Академию бронетанковых войск. Тогда в стране все рушилось, денег не платили. Занимался ночным извозом, работал в милиции. Виденное, пережитое на войне все время всплывало в памяти. Я год искал, чего мне не достает. Не находил себя. Как это объяснить? Вот придешь домой, жена подает обед. А рыба – не та! И что я могу сделать? Лечит Бог. Исправляет тоже Он.
-Что вас выручило?
-Молитва другого человека. А молились за меня бабушка и дедушка – родители отца. У них в Коврове дом стоял рядом с храмом, который не закрывался никогда. Дедушка был плотником при храме, певчим. Бабушка – все время в храме. И тетка моя Мария – тоже.
-Это она вас учила молиться перед Афганистаном?
-Да, и Мария Египетская с тех пор – моя любимая святая. У меня стоит ее иконочка. И когда Великим Постом читают житие преподобной Марии, это для меня – снова встреча с ней.
Как-то тетка сказала: «Зайди в Новодевичий монастырь и спроси священника: «Что мне делать?»
-Тот же вопрос, что задавали Иоанну Предтече!
-Я так и сделал. А батюшка мне ответил: «Ты кого ищешь?» - «Бога». «Так иди в храм Божий».
В каких-то ситуациях человеку необходимо просто успокоиться. Мы же себя накручиваем.
-Да, без конца.
-А успокаиваемся оттого, что мы – дома. Все хорошо, страшное позади. Это я почувствовал, когда пришел в Царицынский храм.
Потом поехал на Валаам всего на три дня – с одним батюшкой. Он там остановил знакомого алтарника, спросил, что нам посмотреть. Алтарник стал перечислять – одно, другое, третье… А священник его прервал: «Подожди! Говори о главном».
И я задумался: а что для меня – главное? В жизни со всем можно примириться, кроме чего-то самого главного. Не случайно Иоанн Предтеча называл только три вещи: не клевещи, бери, сколько тебе дают, не обижай никого. И все! Но на этом вся жизнь может выстроиться.
-На малом.
-Возвращаюсь с Валаама, а духовный отец предлагает: «Ты не хочешь послужить в алтаре?» - «Хочу». И когда попал в алтарь, понял: без этого уже не смогу.
Косточка военная во мне остается. Но жизнь наполнена сейчас иным содержанием. Я на многие вещи стал смотреть иначе. Путь христианский – это путь постоянного обновления человека. Я такой же, как был вчера, – и уже другой. Господь приводит к покаянию.
Хорошо, что у нас всегда есть обязанности и долг. Я им благодарен. Значит, ты можешь встать – и пойти это выполнять. Не обращая внимания на свои хотения.
Сейчас муссируется одна тема: идти юношам в армию или нет?
-И что вы говорите молодому человеку, когда он приходит к вам за советом?
-Однозначно – да. Если ты туда не пойдешь, то завтра можешь стать чьим-то рабом. В ответ он ссылается на армейские негативы. Но – иди с Богом, не сомневаясь. Армия дает человеку много плюсов: дисциплинирует, помогает понять, что есть нечто большее, чем твое желание. Выше тебя самого. Это, пожалуй, основное.
И еще один плюс. В армии ты понимаешь: есть другие люди и отношения с ними. Ты охраняешь и олигарха, и свою маму, семью. А знаете, ведь на войне у солдата или офицера нет никого дороже семьи. Каска, бронежилет – это нужные, но не любимые вещи. Целует он не автомат, а фотографию.
-Это понятно.
-Снова и снова вглядываюсь в афганские события, вспоминаю лица. Там люди были верующими, а вышли оттуда – и стали другими.
-Почему?
-Не хватило памяти и благодарности. Важно понять, что тебя Бог помиловал, не оставил. Только это может стать началом новой жизни.
Господи, что Ты мне готовишь в этот день? В самом вопросе есть наша готовность – жить, принять, смириться. И понимание, что смириться не можешь. Значит, борьба продолжается – внешняя и внутренняя. Это и есть жизнь воина.
Беседовала Наталия ГОЛДОВСКАЯ