В 1834 году в Москве построили Триумфальные ворота в честь победы над Наполеоном. Среди скульптур, украсивших их, были и статуи языческих богов.
Император Николай I решил лично присутствовать на открытии и освящении памятника. Отправил флигель-адъютанта к митрополиту Филарету с вестью:
-Государю Императору благоугодно завтра освятить Триумфальные ворота.
-Слышу, - ответил святитель, опустив глаза.
-Государю Императору благоугодно, чтобы ваше высокопреосвященство сами изволили быть на освящении, - пояснил флигель-адъютант «непонятливому» владыке.
-Слышу, - повторил святитель.
-Не будет ли каких распоряжений, ваше высокопреосвященство? – растерялся флигель-адъютант. – Что прикажете доложить Государю Императору.
-А что слышите, - сказал святитель.
Посланник возвратился к царю. Доложил, что митрополит его не понял. Дословно передал их разговор.
-А, так я понимаю! – воскликнул Николай. – Приготовить лошадей! Я сегодня уезжаю.
А святитель Филарет тоже велел приготовить ему лошадей и помчался в Троице-Сергиеву Лавру – к своему духовнику архимандриту Антонию (Медведеву).
Рассказал тому о своих сомнениях. Совесть говорила митрополиту, чтобы он ворота не освящал, а все вокруг советовали святить. Предупреждали: а то будет скорбь!
Духовник святителя поддержал. Но тот все еще сомневался:
-Да уж хорошо ли я поступил – раздражил государя? Я не имею достоинств святителя Митрофана.
А святитель Митрофан Воронежский, как вы помните, отказался прийти к Петру I, потому что возле царского дворца стояли языческие статуи.
-Да и не берите их на себя, - посоветовал духовник, - а помните, что вы епископ христианский, пастырь Церкви Христовой, которому страшно одно: разойтись с волей Иисуса Христа.
Говорили они до поздней ночи. Святитель так переживал, что даже заболел. Утром он позвал к себе отца Антония. И встретил его улыбкой:
-Пойдем поблагодарим преподобного Сергия. Он мне явился чувственным образом. Я заснул, а был уже час пятый, как послышался шорох в двери. Я чуток проснулся, привстал. Дверь, которую я обыкновенно запираю, тихонько отворилась, и вошел преподобный, старенький, седенький, худенький и росту среднего, в мантии без епитрахили. И, наклоняясь к кровати, сказал мне: «Не смущайся, все пройдет…» И скрылся.
И еще святитель поблагодарил своего духовника:
-Спасибо тебе, ты один говорил мне, что нельзя освящать Триумфальные ворота.
Но скорби были. И до самой смерти Николая I митрополита Филарета не приглашали на заседания Святейшего Синода, хотя святитель был его постоянным членом.