Осенью 1893 года всемирно известный композитор Пётр Ильич Чайковский беседовал с двадцатилетним Сергеем Рахманиновым. В прессе появилась большая статья о Рахманинове «Многообещающий талант». Чайковский её прочитал и сказал молодому автору:
— Что я слышу, Сергей? Вы уже начали создавать шедевры? Поздравляю, поздравляю!
А когда Чайковский узнал, сколько всего за лето сочинил Рахманинов, то всплеснул руками и воскликнул:
— Ах, я, бездельник несчастный! Написал за это время только одну симфонию.
Он говорил о шестой симфонии. Прощаясь с Рахманиновым, Чайковский сказал шутливо:
— Вот как расстаются два великих композитора! Один едет в Киев дирижировать своей оперой, а другой в Петербург — своей симфонией.
ВРЕМЯ ЕЩЁ НЕ ПРОШЛО
В том году Петр Ильич посетил Великобританию. В Кембриджском университете ему присвоили звание почётного доктора музыки. Композитор писал брату: «Во время путешествия у меня явилась мысль… симфонии, на этот раз программной, но с такой программой, которая останется для всех загадкой — пусть догадываются, а симфония так и будет называться «Программная симфония» (№ 6). Программа эта самая что ни на есть проникнутая субъективностью, и нередко во время странствования, мысленно сочиняя её, я очень плакал.
По форме в этой симфонии будет много нового… Ты не можешь себе представить, какое блаженство я ощущаю, убедившись, что время ещё не прошло и что работать ещё можно».
«Мне совершенно будет обычно и неудивительно, если эту симфонию обругают или мало оценят, ибо не впервой. Но я положительно считаю её наилучшей и в особенности «наиискреннейшей» изо всех моих вещей. Я её люблю, как никогда не любил ни одного из других моих музыкальных чад».
А великому князю Константину Константиновичу Романову (поэту К. Р.) Чайковский писал: «Мне кажется, что симфония эта удалась мне…» «В симфонию эту я вложил, без преувеличения, всю мою душу…».
В шестой симфонии языком музыки он рассказал обо всей своей жизни. И обратился к Богу с мольбой: «Помилуй!» Словно подвёл итоги жизни.
«УЖЕ НЕМНОГО НАС ОСТАЛОСЬ»
30 сентября скончался один из близких друзей Петра Ильича по консерватории профессор Николай Сергеевич Зверев. Он был учителем и наставником Рахманинова.
«7 октября… Пётр Ильич навеки покинул Клин, чтобы 8-го утром присутствовать на заупокойной обедне по Звереве и затем отправиться в Петербург. Проезжая в вагоне мимо села Фроловского, он указал спутникам на высящуюся над окрестностями колокольню церкви и сказал:
— Вот где меня похоронят и будут, проезжая, указывать на мою могилу», — вспоминал брат Чайковского Модест Ильич.
Профессор Московской консерватории Николай Дмитриевич Кашкин писал: «Мы встретились на панихиде в церкви Николы в Гнездниках, а оттуда Петр Ильич поехал в Данилов монастырь на могилу Зверева».
«…наш прежний кружок страшно поредел, и уже немного нас осталось. Невольно пришла в голову мысль: чей-то будет ближайший черёд безвозвратного ухода? Я с полным убеждением сказал Петру Ильичу, что, вероятно, ему придётся всех нас пережить; он оспаривал эту вероятность, но в заключение сказал, что он никогда не чувствовал себя ни таким здоровым, ни таким счастливым, как в настоящее время.
Пётр Ильич в тот же вечер должен был уехать с курьерским поездом в Петербург… Он ехал дирижировать в Петербурге своей новой симфонией…»
ЕМУ БЫЛО ПЯТЬДЕСЯТ ТРИ ГОДА
Премьера шестой симфонии состоялась 16 октября. Модест Ильич Чайковский вспоминал: «На другой день утром я, выйдя к утреннему чаю, застал Петра Ильича уже давно вставшим, с партитурой 6-й симфонии перед ним. Он должен был… отправить её в тот же день в Москву…» В письме к издателю Чайковский заметил: «…я буду в субботу в Москве».
20 октября Чайковский с родственниками и друзьями смотрел спектакль в Александринском театре. Дальше вся компания отправилась ужинать в ресторан. Композитор попросил официанта принести стакан воды. Через несколько минут официант доложил:
— Переваренной воды нет.
— Так дайте сырой и похолоднее! — потребовал Чайковский.
В городе была эпидемия холеры. Петра Ильича просили не пить воду, но Чайковский сказал, что в предрассудки не верит. Залпом выпил стакан.
Ночью у него появились признаки холеры. Протекала она быстро и мучительно. Через пять дней 25 октября Пётр Ильич скончался. Ему было пятьдесят три года.
Отходные молитвы читал священник Исаакиевского собора. Похоронили композитора в Петербурге на Тихвинском кладбище.
…Телеграмму о смерти Чайковского Рахманинов получил во время первого представления оперы «Алеко» в Киеве. Это известие было страшным ударом для молодого музыканта. Он потерял друга, советчика, наставника. Памяти Чайковского Рахманинов посвятил «Элегическое трио» для фортепиано, скрипки и виолончели.
Наталия ГОЛДОВСКАЯ
7 ноября (25 октября) — 130 лет назад в этот день преставился к Богу Пётр Ильич Чайковский