И снова наступает «Пасха, двери райские нам отверзающая». В полночь начинается Крестный ход. На улице темно. А Церковь утверждает, что эта ночь — светлее дня.
— Почему? — спрашиваю отца Георгия.
— Пасхальная ночь глубока, таинственна, сокровенна, — отвечает батюшка. — Крестный ход идёт — и мы поём: «Воскресение Твое, Христе Спасе, Ангели поют на небесех…»
А на небесах — всегда день: вечный, с изобилием света. Нам достаются его маленькие крупицы — и то мы чувствуем: небо для нас открыто. А если увидим, услышим всё? Наверное, человеческое сердце этой радости не выдержит.
Христос воскрес на грани ночи и дня. Крестный ход на Пасху изображает шествие жён-мироносиц ко Гробу Спасителя. Они ещё не ведали, что Христос воскрес, и хотели принести Ему последние дары своей любви.
— Помазать тело Господа благовониями — ароматическими маслами.
— А мы теперь сознательно проживаем, восстанавливаем события Пасхи. Наверное, с самого Воскресения Христова не было такого года, когда бы это не совершалось христианами.
Пасха нам особенно дорога — и мы хотим всё почувствовать, увидеть внутренним умным оком. Идём — и знаем: сейчас настоятель крестом с трисвечником откроет входные двери в храм Божий. Поём стихиры Пасхи.
Двери церковные раскрываются. Начинается пасхальный звон колоколов — и на устах у всех: «Христос воскресе!»
Царские врата тоже открыты, церковь ярко освещена — и отражает ту истину, что блистанием воскресшего Бога «ныне вся исполнишися света — небо же, и земля, и преисподняя. Да празднует убо вся тварь восстание Христово!»
Это открывается нам, когда пасхальной ночью мы входим в храм. И первое, что у нас начинается — это сердцебиение (улыбается).
— Да ещё комок в горле.
— Христос воскресе! Мы дожили до Пасхи! Она принимает нас в свои объятия. Начинается время потрясающих переживаний — родных и близких, которых мы жаждем. Ночь усугубляет эти переживания.
— Чем же?
— Хорошие художники умеют передать торжество света над тьмой. У меня есть картина: роща, сумрак густого леса, а за деревьями пробивается свет — им озарена маленькая полянка. Этот свет поражает. Он так дорог, когда светит сквозь тьму.
В празднике Пасхи это особо отмечено. На Богослужении читается отрывок из Евангелия от Иоанна: «свет во тьме светит, и тьма не объяла его» (1. 5).
— На Пасху мы входим в особенный день, у которого нет ночи?
— Именно так. В нашем пасхальном Богослужении сказано: «Яко живоносец, яко рая краснейший, воистину и чертога всякаго царскаго показася светлейший, Христе, гроб Твой, источник нашего воскресения». Накануне Пасхи мы стоим у Плащаницы — у Гроба Господня. И понимаем: вот откуда воскрес Господь. А если мысленно перенесёмся в Иерусалим, то увидим необыкновенное явление: в Великую Субботу сходит с неба благодатный огонь.
Средства информации передают: огонь сошёл, свечи от него зажглись! Даже родилась такая традиция: огонь на самолёте привозят в Россию. Начинается Пасхальная заутреня — и к нам уже два посланника едут с ним. Конечно, это необыкновенная ночь, если она освещена Божественным огнём.
— Несомненно.
— Христиане скажут: «Хорошо бы все ночи в году такими были!» Но она — единственная.
— Может, поэтому мы её ценим?
— Бог определил человеку такой цикл жизни: ночь — для отдыха, покоя, подготовки к новым заботам, а день — для работы. Как и Спаситель сказал: «Отец Мой доныне делает — и Я делаю» (Ин. 5. 17).
Но пасхальная ночь иная: она открывает нам не коротенький следующий денёк, а вечный день, где нет тяжких трудов, болезней, страданий.
Пасха празднуется долго — сорок дней. Так Церковь отмечает наступление дня невечерного Царствия.
— Почему — невечернего?
— В нём нет даже вечера — угасания дня, за которым следует ночь. В Царстве Божием — только день, который объемлет все века, всю вселенную, Божественный мир.
— Иоанн Златоуст утверждает, что Христос воскрес первым из умерших. Но ведь люди и раньше воскресали?
— Да, в Священном Писании много таких примеров. Пророки Илия, Елисей воскрешали умерших. Спаситель воскресил сына наинской вдовы, дочь Иаира, Своего друга Лазаря. Апостол Пётр — Тавифу.
Через их воскрешение Бог открыл нам, что смерть не уничтожает личность, которую Он в нас вдохнул. Одна душа человеческая по ценности превосходит все богатства земного мира.
— Но все эти воскрешённые люди потом опять умерли?
— Верно. И Воскресение Христа — совсем иное. Это явление неизречённой силы и славы Царства Божиего. Царство находится в нас, но нам оно не принадлежит — вот что интересно.
— К тому же, как утверждает Господь, оно «силою берется» (Мф. 13. 14).
— Да, над ним надо трудиться. Христос рассказывает притчу о поле, на котором зарыто сокровище (см. Мф. 13. 44). Чтобы сокровище приобрести, надо продать всё, что имеешь.
Эту сокровищницу вложил в нас Бог, чтобы мы раскрывали её трудом, усилием мысли. Оптинские старцы даже спрашивали друг друга: «Как ты куплю деешь?» То есть как телесным подвигом, самоотвержением покупаешь Царство Божие, чтобы оно в тебе действовало.
Если человек понимает, что в нём есть бессмертная душа, он обретает такую силу, что может любые трудности преодолеть спокойно. Знает: эту жизнь, благодать никто в мире не может у него отнять. Так начинается путь к Пасхе, которая сокровенно лежит в нашей душе.
— Как главное сокровище.
— Радость духовная потому и выше всех других радостей, что она непреходящая, Божественная. И нам надо трудиться, чтобы эта истина не была зарыта в поле, чтобы мы её откопали — и она нас обогащала. Таков смысл человеческой жизни.
— Убедительны и утешительны слова Христа: «Я живу, и вы будете жить!» (Ин. 14. 19).
— А меня ещё потрясают другие Его слова. Когда Господь узнаёт, что Лазарь болен и даже находится при смерти, Он не торопится идти к нему (см. Ин. 11. 1-44). Даже медлит, хотя, казалось бы, нужно спешить. И идёт, когда Лазарь уже умер.
Сёстры Лазаря — сначала Марфа, чуть позже Мария — говорят Спасителю: «Господи! Если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой».
— Говорят одно и то же.
— А Господь отвечает: «Воскреснет брат твой». Марфа верит в это: «Знаю, что воскреснет в воскресение, в последний день». Вероятно, она знает о видении пророка Иезекииля (оно читается в храмах на Богослужении в Великую Субботу). Пророк видел поле, усеянное человеческими костями. И Дух Божий спросил его: «Сын человеческий, воскреснут ли эти люди?» Он отвечал: «Господи, ты веси».
— Тут же кости покрылись плотью, люди встали.
— И всё человечество восстанет. Марфа ощущает, понимает: так и будет. Но она не чувствует, что рядом с ней стоит Тот, Кто принёс нам этот дар — Бог Слово. И Христос говорит: «Я есмь воскресение и жизнь; верующий в Меня, если и умрёт, оживёт».
— Вот какие слова вас поражают!
— Христос сказал: «Лазарь, гряди!» И душа умершего вернулась в тело.
— А уже прошло четыре дня после смерти!
— И только тогда Марфа и Мария прозрели…
Христос — Бог Слово, Он сотворило весь мир и пришёл к нам, принёс вечную жизнь, «смертию смерть поправ».
Пасха показывает нам много очень интересных моментов. Когда они соединяются вместе, получается потрясающая картина. Мы начинаем понимать значение воскресения Христова для каждого христианина, для всех людей. Это действительно «праздников праздник и торжество есть торжеств». Мы получили его от нашего Господа.
29 апреля, в Великий Понедельник, исполнится четыре года, как отец Георгий отошёл ко Господу. Его чистое слово, словно вода из целебного родника, питало людей прежде, питает и сейчас. Никогда не утратит оно своей силы. Только надо припадать к нему, помнить о нём.
Это интервью мы записали в 2013 году. Мы шли к Пасхе — и пасхальный свет светит в нём.
Наталия ГОЛДОВСКАЯ