ОНА ТАМ, ГДЕ ТРУДНЕЕ ВСЕГО

«Заступница усердная, Мати Господа Вышняго…» Мы поём гимны Божией Матери, родившиеся в сердцах святых. Понятно, что нам невозможно смотреть в ту высоту, на которой сияет Царица Небесная. Но в каждом доме есть иконы Владычицы – Её дар людям, чтобы мы помнили: Она есть, Она рядом, не оставляет нас. И никогда не теряли надежду. Читать далее ОНА ТАМ, ГДЕ ТРУДНЕЕ ВСЕГО

ВСЕ ВМЕСТЕ, ВСЕ ЖИВЫ

Придёт время – и все мы будем стоять перед Богом после того, как наша земная жизнь пройдёт, а, может быть, и весь мир придёт к концу. И тогда, глядя друг на друга, мы увидим, что не только не чужие друг другу, но ближе, чем были на земле. Соединены друг с другом, словно большой невод – как ниточки узлами. Читать далее ВСЕ ВМЕСТЕ, ВСЕ ЖИВЫ

КОГДА ОТНОШЕНИЯ – ЛИЧНЫЕ?

Обратите внимание: где бы ни сошлись люди, они всё время говорят о тех, кто рядом с ними.

-Я ему сказала, чтобы он меня послушал, а он не послушал. Пусть себя винит!

-Я её предупреждал, что надо по-моему сделать. Не захотела? Теперь сама пускай расхлёбывает! Читать далее КОГДА ОТНОШЕНИЯ – ЛИЧНЫЕ?

СУДЬБА КРАСНОАРМЕЙЦА М.

Случилось это в мае 1942 года на Керченском полуострове. Война в разгаре. Наши предприняли операцию по вытеснению немцев из Крыма. Захватили плацдарм, но вглубь полуострова не продвинулись. Лев Мехлис – политработник и представитель Ставки Верховного Главнокомандования на Крымском фронте (военного образования не имел) по самоуверенности считал: если в одном месте сосредоточить огромное количество войск и хорошенько надавить на кадровых командиров, то успех обеспечен. Вышло иначе. Началось немецкое контрнаступление. Наших прижали к проливу. По пятачку земли, на котором скопилась целая армия, гвоздили из пушек и с воздуха. Остальное известно. Читать далее СУДЬБА КРАСНОАРМЕЙЦА М.

ПОСЛЕДНЯЯ ИНСТАНЦИЯ

Уж сколько раз твердили миру,

Что лесть гнусна, вредна; но только всё не впрок,

И в сердце льстец всегда отыщет уголок.

Вороне как-то Бог послал кусочек сыру… Читать далее ПОСЛЕДНЯЯ ИНСТАНЦИЯ

РЕКВИЕМ ДЛЯ ЧАЙКОВСКОГО

«Я могу, положа руку на сердце, сказать, что совесть моя чиста и что мне нечего стыдиться; но думать, что когда-нибудь будут стараться проникнуть в интимный мир моих чувств, мыслей, во все то, что в течение жизни я так бережно таил от соприкосновения с толпой, очень тяжело и грустно. В этой борьбе между стремлением к славе и отвращением к её последствиям заключается даже трагический элемент», – писал Пётр Ильич Чайковский к концу жизни.

Он знал на примере других великих людей, как после смерти могут и оболгать, и смешать с грязью память о человеке. Потомки далеко не всегда бывают благодарны даже гению. Впрочем, гением он себя не считал. Был неуверенным, сомневающимся, с покаянным настроением. Читать далее РЕКВИЕМ ДЛЯ ЧАЙКОВСКОГО