Первый псалом не имеет надписания, предваряющего остальные псалмы: Псалом Давиду, не надписан у еврей, 1. Эту особенность отмечали все исследователи Псалтири. В VII веке блаженный Феодорит, ссылаясь на древних переводчиков, говорил: «Они не осмелились при переводе к словам Духа приложить что-либо от себя». И, в частности, дать заглавие псалму.Все пути жизни человеческой псалмопевец предельно сконцентрировал в понятиях праведника и грешника. Пути сынов Божиих и сынов человеческих стали предметом духовного осмысления Давида. В свете этих размышлений первый псалом можно рассматривать как эпиграф ко всей Псалтири.
Блажен муж, иже не иде на совет нечестивых и на пути грешных не ста, и на седалище губителей не седе… (1).
Первое слово блажен — торжественное утверждение подлинного Автора псалмов Духа Святого. Это ответ «сынам человеческим», безбожному миру, ищущему не истины и правды Божией, но земного счастья и благополучия. Блажен тот, кто счастлив не призрачно и сиюминутно, но подлинно и вечно. Блаженство — действие богоподобных сил в человеке. Оно реализуется как новое состояние души, откликнувшейся верой на Божий призыв.
Образ Божий в человеке искажён, но не уничтожен. Зло не имеет сущности: это уклонение от достодолжного. Сакральный смысл слова «блажен» выражает устремлённость человеческого духа к Богу, миру вечному — всеми мыслями, чувствованиями сердца.
Круг толкований слова «блажен» выходит из области самости и эгоцентризма. С пришествием в мир Сына Божия и переменой духовно-нравственных ценностей провозглашены новозаветные заповеди блаженства. Только при вере в великую благочестия тайну, что Бог во плоти явился, снимается пелена непонимания, неизбежная при рациональном восприятии того, как совмещаются блаженство и духовная нищета, блаженство и сердечный плач (см. Тим. 3. 16).
В слово «блажен» царь и псалмопевец Давид вложил положительные стороны Моисеевой скрижали. Блаженство — ещё не святость, но уже причастность ей. В духовном смысле первое слово Псалтири «блажен» связано с библейским «в начале», где обозначено исконное движение исхождения Духа Божия для создания Своего творения — человека. А Псалтирь словом «блажен» обозначает движение отпавшего от Творца человека в духовно-нравственном устремлении к Богу.
Слова блажен муж в качестве одного из понятий Священного Писания не исключают и женский род. Здесь сказывается тенденция древнего языка к обобщению. Муж — начальник рода. Без женщины-матери род обречён на бесплодие и вымирание. Прекрасной иллюстрацией тому является евангельское родословие Спасителя, или Книга родства Иисуса Христа, Сына Авраамова, Сына Давидова, изложенная у евангелистов Матфея и Луки (см. Мф. 1. 1—17, Лк. 3. 23—38). Имена праотцев перечисляются трижды по четырнадцать родов, и только там, где есть необходимость внести родовую линию, сделать её наглядно-убедительной, включаются женские имена как некие вехи, указывающие дальнейший путь развития родословия. За каждым именем праотца, как само собою разумеющееся, стоит имя женщины — продолжательницы рода.
Всему живому свойственно движение. Лишь смерть — прекращение деятельности. Псалмопевец называет блаженным всякого, иже не иде на совет нечестивых, останавливающего себя от расположения или сочувствия нечестию, а также от активного следования тому, что противно Богу и Его заповедям.
Древний законодатель пророк Моисей наряду с положительными указаниями заповедал и то, чему человек не должен давать места в своей жизни: не убей, не укради и так далее. Слова не иде удерживают и одобряют тех, кто уклоняется от беззаконных действий. Грех «влечёт тебя к себе, но ты господствуй над ним», — сказал Господь Каину, омрачившемуся завистью к брату (Быт. 4. 7).
Человек социален по природе. Сама Божественная премудрость в райских условиях и при безгрешности первозданного человека в Высшем Совете определяет: «Не хорошо человеку быть одному; сотворим ему помощника, соответственного ему» (Быт. 2. 18). Священное Писание полагает совет как неотъемлемую данность, принадлежащую и Богу, и человеку, и всему творению. Совет — это способ общения во всём: в мыслях, чувствах, действиях. Совет звучит как союз или соуз — связанность природным единством, принадлежность к одному обществу или организации.
Бог, Единый по существу, но Троичный по Ипостаси, открывает Свою Божественную природу через Совет, на который указывает Священное Писание. «Совет Превечный открывая, Тебе, Отроковице, Гавриил предста», — проповедует Церковь в великий праздник Благовещения Пресвятой Девы Марии.
В конце первого псалма мы увидим, что кроме совета нечестивых существует и совет праведников.
Нечестивые — род людей, отрёкшихся от Бога, не хотящих знать Его и воздавать Ему должное почитание. Понятие «нечестивый» включает в себя развращённость, вседозволенность, зло, лукавство, коварство, — весь набор страстей, свойственных человеческой природе. Совет нечестивых — это социальная среда, порождаемая образом жизни общества, не просвещённого верой в Бога, в бессмертие души, взгляды и цели которого исключают всё духовное, Богом данное.
Интересно отметить, что Спаситель не отказал в праве составить свою общность даже падшим духам и сказал, что, если сатана разделится сам в себе, утратив единство, то не устоит его царство (см. Мф. 12. 26).
Блажен, кто на пути грешных не ста. Согласно библейскому умозрению, жизнь народов прозрачна для всевидящего ока Божия, и всё многообразие жизни как личной, так и отдельных народов, в отношении к правде Божией сводится к двум путям: путь праведника и путь грешника. Третьего не дано. В концепции мировоззрений избранного народа, жизнь которого осуществлялась законом Моисеевым, все языческие народы, не имевшие познания истинного Бога, шли путём нечестия и греха. Встать на путь грешных означает также отдать предпочтение образу жизни языческих народов, что равносильно отречению от благочестивой жизни отцов.
И на седалище губителей не седе. Акцент здесь ставится на слове седалище, которое ассоциируется с троном царей и кафедрами судей и учителей. Сидеть в присутствии других — значит иметь власть и право вершить судьбы человеческие.
Почему же на седалище губителей? Власть — великая сила и страшное искушение, это предел стремлений и людей, и духов. Первое искушение, низвергшее человечество с высоты святости, — искушение гордостью и превозношением, желание быть по власти равным Богу.
Нет страшнее ответственности, чем ответственность имеющих власть. Одним мановением руки или словом можно отнять или сохранить жизнь.
Поистине великие мыслители всегда страшились неумелой рукой взять управление судьбами людей. Премудрый Соломон возвеличен Богом за то, что прежде чем сесть на законно унаследованное царское седалище, осознав свою неспособность управлять жизнью народа и царства, молил Господа о даровании ему мудрости. Благоговейные мужи скрывались и бежали от кафедр и архиерейских седалищ, страшась ответа перед Богом за каждую вручённую им душу. Трон жестокого царя, кафедра неправедного судии, амвон лжеучителя — всё это становится седалищем губителей.
Но в законе Господни воля его, и в законе Его поучится день и нощь (2). Предельно сжато и конкретно в этой пророческой мысли выражено то, что составляет блаженство — целокупное обращение всех мыслей, всех сердечных чувств, всей воли праведника к закону Господню. Предлог «в» (в законе Господни) позволяет почувствовать целеустремлённость всех сил души к Слову Жизни. А словами воля его подчёркивается окончательность и неизменность волевого выбора. Ни на небе, ни на земле нет ничего, идущего в сравнение с законом Божиим по силе благодатного воздействия на жаждущих познания Бога.
Всё видимое и невидимое лишь говорит о Боге. Дать Бога может только Священное Писание, сообщая невыразимую полноту Богопознания.
И в законе Его поучится день и нощь. Тайноводческий дух пророка-псалмопевца открывает новую ступень, на которую восходит тот, кто своей волей утвердился в законе Божием. Эта степень совершенства прекрасно освещена святителем Игнатием (Брянчаниновым) в «Слове о поучении, или памяти Божией», где он истолковывает поучение и память Божию как непрестанную умную молитву и трезвение.
Псаломское поучение день и ночь — это откровение о том, что впоследствии было заповедано Господом Иисусом Христом, Его божественными учениками апостолами и разъяснено святыми отцами всем христианам: «Трезвитесь, бодрствуйте, непрестанно молитесь» (см. Мф. 26, 41, 1 Фес. 5. 17).
Польза от поучения, или памяти Божией, превыше всякого слова и необъяснима человеческим разумом. Краткая умная молитва собирает ум от парения и скитания, очищает от страстей, соединяет с Богом, становится источником всех духовных и телесных благ.
О великих спасительных плодах трезвенно-молитвенного делания иносказательно говорит следующий стих псалма: И будет яко древо, насажденное при исходищих вод, еже плод свой даст во время свое, и лист его не отпадет, и вся, елика аще творит, успеет (3).
Образ дерева привносит собой необычайную глубину и широту представлений, идущих от доисторических времён, начиная с рая, насаждённого десницей Божией, посреди которого возвышалось древо познания добра и зла.
Уподоблением жизни праведников древу, посаженному при источниках чистейших вод, взращиваемому Самим Господом, — проповедуется особый род духовности. Не всякая духовность от Бога. Запретом вкушения от древа познания добра и зла исключается путь «всезнания» (Быт. 3. 5). Есть в Библии и другие примеры, из которых видно: Господь решительно запретил приносить Ему чуждый огонь, самоличную форму богослужения (см. Чис. 26. 61). Подлинная духовность — от Духа Божия. «Не всякому духу верьте», — заповедали апостолы (см. 1 Ин. 4. 1).
Древо, питаемое чистыми водами источника, есть символ духовности и праведности, имеющей начало от Бога. Насажденное — не случайно занесённое, но возделанное заботливой рукой.
На древнем Востоке идея бессмертия, часто с некоторыми оттенками, передаётся словами «растение жизни», «древо жизни». В Новом Завете многократно повторяется, что сила роста — во власти единого Бога. «Да и кто из вас, заботясь, может прибавить себе росту хотя на один локоть?» — говорит Спаситель (Мф. 6. 27). И апостол Павел писал: «Я насадил, Аполлос поливал, но возрастил Бог» (1 Кор. 3. 6).
Любое дерево приносит только ему свойственные плоды: еже плод свой даст во время свое. Через них воспроизводится жизнь природы. «Не может дерево доброе приносить плоды худые, ни дерево худое приносить плоды добрые». «Итак по плодам их узнаете их», — учит Спаситель мудрости безошибочного различения доброго и злого (Мф. 7. 18, 20). «Рождённое от плоти есть плоть, а рождённое от Духа есть дух» (Ин. 3. 6).
В нашем мире всё определено временными сроками, происходит во время свое: рождение, плодоношение, смерть. Праведник — не исключение из законов земного мира: для него отведено своё время, сфера деятельности, место на свечнице, чтобы жизнь его была светом миру и солью земли (см. Мф. 5. 13—14). Жизнь праведных — в руках Божиих, и Господом направляются их стопы.
В трактовке святоотеческой мысли листвием называется всё, внешне необходимое для духовной жизни человека: воспитание, образование всякого рода науками и искусствами. Листва нужна для органической жизни, но если нет плода, жизнь станет пустоцветом, обречённым на вымирание, а лист — лишь красивой внешностью.
И лист его не отпадет — значит, всё, свойственное человеку: его характер, природные особенности и приобретённые навыки, — не уничтожится при стяжании благодати Божией, а сохранится и пышнее расцветёт.
Псалмопевец простирает мысль в глубь временной жизни праведника: и вся, елика аще творит, успеет. У человека, будь он царём или простолюдином, жизнь развивается своим порядком. Все мы строим планы, хотим стать генералами. И мало кто принимает во внимание самого опасного врага наших замыслов — время. Оно подстерегает нерадивых и ленивых на каждом шагу. Как евангельский тать, обкрадывает нас духовно и физически, посмеивается над нашими иллюзиями (см. Ин. 10. 10).
Многие, не стяжав духовных основ, к концу жизни сидят у разбитого корыта. Самое нелёгкое в потоке времени — увидеть вечное, постичь суету и механичность преходящего мира. «…сия есть победа, победившая мир, вера наша», — писал Иоанн Богослов (1 Ин. 5. 4). Вера — мост, соединяющий два мира: временный и вечный. Движение времени побеждается благодатью мира Божественного. Земля становится матерью, в лоне которой мы рождаемся для Небесного Отечества. И успеет тот, кто здесь осуществит своё призвание.
Не тако нечестивии, не тако, но яко прах, егоже возметает ветр от лица земли (4). Двойным отрицанием, словно похоронным набатом, псалом возвещает нечто трагичное, также пришедшее к завершённости: не тако нечестивии, не тако. Что это? Конец пути нечестивого, в жизни которого всё было не так, как заповедано Господом. Не так была оценена сама жизнь — дар Божий. Не так воспринимались временный и вечный мир. Плотское, неразумное отношение к себе и своей душе — образу Божию, умноженное на дурную беспечность, низводит нечестивца до скотского состояния. И ниже того — до праха земли. Ветер времени, поднимая этот прах, развевает его по просторам земли, унося в безвестность: яко прах, егоже возметает ветр от лица земли.
Презревший небесное лишается и земного. Талант отбирается у зарывшего его в землю (см. Мф. 25. 25).
Ветер — это сама природа мира земного, постоянно меняющая свой лик, ускользающая. И всё, не укоренённое в вечности, подвергается падению и разложению от лица земли. Но где же то место, где суждено этому праху осесть? Евангелие обозначает его как «тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов» (Мф. 8. 12).
Ход рассуждений псалмопевца приводит к ещё более трагичному представлению о судьбе нечестивого за пределами нашего мира: Сего ради не воскреснут нечестивии на суд, ниже грешницы в совет праведных (5). Кому же встать из могилы, если даже могильный прах развеян ветром? Какова судьба нечестивых, отринутых от лица матери-земли и лишённых силы встать на суд Божий? Суд уже осуществился над ними, и восстанут они, чтобы принять наказание. Подобно тому, как убийцу, взятого в момент совершения преступления, ведут на суд не для доказательства вины, а для вынесения приговора.
Впервые в псалме из сословия нечестивых выделяются грешники: ниже грешницы в совет праведных. Блаженство и нечестие — понятия взаимоисключающие, а грешник — нечто срединное. По природе он тяготеет к роду блаженных, а по действиям подобен нечестивым. Грешник знает Бога, но он отрёкся от Него в неверии, отступил от заповедей и повелений Господних, не исполнил их.
Его участь менее сурова. Он восстанет на праведный суд, но не войдёт в сообщество святых. Здесь отразились догматические воззрения, свойственные Ветхому Завету, готовящему человечество к принятию Искупителя Христа. Спаситель имеет власть прощать грехи кающимся грешникам и вводить их в Царство Божие.
Яко весть Господь путь праведных, и путь нечестивых погибнет (6). Жизнь праведника и грешника одинаково проходит перед лицом Божиим — с той разницей, что блаженная жизнь праведника удостаивается особого попечения и покровительства Божия. Это подчёркнуто словами весть Господь, то есть ведает, знает, не ослабляет внимания к делам и свершениям любящих Его.
Жизнь нечестивых тоже оценена Богом. Построенная на произволе и безделье, она направлена в небытие и неминуемо ведёт к смерти и погибели. Господь каждому даёт свободу избрать себе путь — жизни или смерти.
Протоиерей Георгий БРЕЕВ