Почти два века назад Александр Сергеевич Пушкин написал своего «Пророка»:
Духовной жаждою томим,
В пустыне мрачной я влачился, —
И шестикрылый серафим
На перепутье мне явился.
С тех пор почитатели Пушкина задаются вопросом: было у поэта это видение на самом деле или нет? А ведь похоже на то, что было:
Перстами лёгкими как сон
Моих зениц коснулся он.
Отверзлись вещие зеницы,
Как у испуганной орлицы.
Самые зоркие глаза — орлиные. Так считалось с древних времён. А тут у человека зеницы — глаза стали не только зоркими, но и вещими: увидели прошлое, настоящее, будущее. Это произошло внезапно, словно разбудили орлицу — и она в страхе широко распахнула глаза.
Моих ушей коснулся он, —
И их наполнил шум и звон:
И внял я неба содроганье,
И горний ангелов полёт,
И гад морских подводный ход,
И дольней лозы прозябанье.
Отец Георгий Бреев рассказывал мне про одного старца-подвижника, который за несколько километров чувствовал запах цветка, понимал, о чём щебечут птицы. То же самое произошло с героем стихотворения в одно мгновение. Шум и звон огромного мира услышали его уши. Но это была не какофония, не беспорядочный поток звуков. Он услышал, как содрогаются — движутся небесные миры, как пролетают ангелы. Ему стали доступны звуки незначительные, не нарушающие тишину: движения живых существ под водой, рост растений в долинах.
И он к устам моим приник,
И вырвал грешный мой язык,
И празднословный и лукавый,
И жало мудрыя змеи
В уста замершие мои
Вложил десницею кровавой.
О человеческом языке апостол Иаков писал: «Посмотри, небольшой огонь как много вещества зажигает! И язык — огонь, прикраса неправды; язык в таким положении находится между членами нашими, что оскверняет всё тело и воспаляет круг жизни, будучи сам воспаляет от геенны» (Иак. 3, 5—6). Пушкин это знал. С болью, кровью терял он грешный, празднословный язык. Но почему вместо него «жало мудрыя змеи» вложил в поэта серафим? И сразу вспоминаются слова Христа. Господь говорил ученикам: «будьте мудры, как змеи» (Мф. 10, 16). Это особая мудрость позволяет не терять голову в любых условиях.
И он мне грудь рассёк мечом,
И сердце трепетное вынул,
И угль, пылающий огнём,
Во грудь отверстую водвинул.
Вместо живого трепетного сердца — пылающий огнём уголь. Такое не придумаешь, не сочинишь. Божественный огонь сжигает всё ненужное, изувеченное грехом. И снова возникает аналогия со словами Спасителя: «Огонь пришёл Я низвести на землю» (Лк. 12, 49).
Как труп в пустыне я лежал,
И Бога глас ко мне воззвал:
«Восстань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею Моей,
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей».
Вот для чего нужно слово! И ведь это исполнилось на Пушкине. На море, на земле, где бы ни читали его «Пророка», он жжёт сердца людей. Выжигает расслабленное отношение к жизни, вносит собранность, чувство величия и таинственности вселенной. И желание понять, в каком мире мы живём.
Наталия ГОЛДОВСКАЯ
29 января (11 февраля по новому стилю) — 185 лет назад преставился к Богу Александр Сергеевич Пушкин