Новая книга Наталии Голдовской с таким названием вышла в издательстве «Синопсисъ» и поступила в книжные магазины и интернет-магазины — православные и светские. Заказать книгу можно в самом издательстве «Синопсисъ», где есть услуга «книга почтой».
Вот небольшой отрывок из книги.
ПОП ИВАН
— И тот у тебя худ, и этот нехорош! — вздохнул митрополит Филарет. — Где же нам ангелов набрать? Надо исправлять грешников.
Но архимандрит, который жаловался на иеромонаха Иоанна, гнул своё:
— Разберитесь с ним, Ваше Высокопреосвященство! Не может он священнодействовать. Покается, бросит пить — и опять начнёт. Надо его запретить в служении.
После обеда святитель Московский Филарет прилёг отдохнуть. Лишь задремал, как видит сон: входит в комнату его любимый учитель — митрополит Платон. Простая ряска, бархатная скуфейка на голове. Смотрит ласково, говорит:
— Василий Михайлович! Прости ты прегрешившего отца Ивана!
Хотел владыка Филарет опуститься на колени перед учителем, назвавшим его прежним, светским именем, но тот неожиданно исчез.
— О каком отце Иване он просил? — удивился митрополит.
Прошёл день. Настала ночь. И опять снится святителю Филарету странный сон. Является к нему покойный император Александр I, просит:
— Не клади гнева, владыка, на моего храброго попа Ивана!
Проснулся митрополит. Записал сон — и снова заснул. Тут входит к нему фельдмаршал князь Кутузов-Смоленский:
— Снизойди к слабости духовника моего Ивана!
И опять проснулся владыка. Удивляется, что трое из загробного мира в такой короткий срок явились к нему с просьбой за попа Ивана. Да кто он такой? Священников с именем Иван в епархии много.
Когда утром святитель сел за стол, сразу увидел документы о запрещении в служении иеромонаха Иоанна. Да не тот ли это поп Иван? И владыка велел пригласить к нему виновного.
Явился к митрополиту высокий красивый старец. Упал в ноги и со слезами проговорил:
— Знаю, владыка, зачем ты меня вызвал. Стыдно мне! Прости меня и не лишай священства!
— Встань, расскажи о себе, — попросил святитель. — Откуда ты произошёл?
— Из причётнических детей. А обучался в Московской духовной академии.
— Значит, ты помнишь митрополита Платона?
— Был его лучшим учеником. Он мне прочил большое будущее, но я женился и пошёл в белое духовенство. Служил полковым священником, ходил в поход против галлов…
Святитель Филарет улыбнулся:
— И с покойным императором Александром Благословенным виделся?
— Много раз! Молебны о победе служил, на бой благословлял.
— А сам не воевал?
— Нет, — ответил поп Иван, — но силой креста Господня три раза прогонял врагов. Поднимал крест и вёл воинов на вражеские окопы.
— Вероятно, ты и с князем Кутузовым-Смоленским встречался? — спросил митрополит, уверенный в положительном ответе.
— Принимал от него предсмертную исповедь и напутствовал в жизнь вечную.
Всё сошлось. Ходатаи за попа Ивана не зря пришли с того света. Они испытывали великую благодарность к этому искреннему, храброму человеку, который теперь впал в слабость, начал выпивать. И митрополит Филарет серьёзно выговорил иеромонаху за эту его страсть, но в служении — не запретил.
С Божией помощью поп Иван избавился от греховной слабости. Усопшие ему и тут, вероятно, помогли. Они так близки нам.
КТО ЭТО?
В тот день я поехала на богослужение в монастырь. Длилось оно долго. Наконец священник начал говорить проповедь со слов Евангелия: «И когда вошёл Он в лодку, за ним последовали ученики Его. И вот, сделалось великое волнение на море, так что лодка покрывалась волнами; а Он спал. Тогда ученики Его, подойдя к Нему, разбудили Его и сказали: Господи! спаси нас, погибаем. И говорит им: что вы так боязливы, маловерные? Потом, встав, запретил ветрам и морю, и сделалась великая тишина. Люди же, удивляясь, говорили: кто это, что и ветры, и море повинуются Ему?» (Мф. 8, 23—27).
Батюшка помолчал.
— Вот всегда так, — сказал он. — Как случится беда, сразу кричим: «Господи, помоги!» А когда беда прошла, начинаем рассуждать: «Может, это случайность? Может, Бога нет?..»
Христос не один раз спрашивал учеников, за кого принимают Его люди. Это очень важно — знать Бога, понимать, что Он рядом. А ещё получать подтверждение: мы на правильном пути.
В мою жизнь постепенно прорастало прошлое. Во все времена люди искали смысл жизни — и находили его в Боге. Путь от неверия к вере, оказывается, многие проходили в зрелые годы. И то, что открывал мне Господь в конце второго тысячелетия, Он давал человечеству всегда.
КРЕСТНИЧЕК
— Ты же знаешь, какой ты для меня дорогой, родной человек, — говорил Володя однокласснице. Недавно она потеряла мужа. — Я всё согласен сделать, чтобы тебе было легче. Хочешь, будем вместе молчать? Или будем говорить? Или плакать?
В тот вечер они и молчали, и говорили, и плакали. Рядом с человеком — был человек. Только в детстве да с возрастом понимаешь, как это много — живое, участливое присутствие рядом…
Мое знакомство с Володей сначала было деловым. Стала выходить наша газета. В длинном редакционном коридоре мне встречался симпатичный человек с бородкой Владимир Николаевич Носов. Я тогда только-только воцерковилась и мало что знала. А он всё время задавал вопросы о православии, сравнивал его с другими религиями. Что я могла ответить?
В общем, встречаться с ним мне было не мило, хотя все его любили. Все без исключения. Был у него редкий дар: каждого принимать в сердце. Таким, как есть. Не ломая, не переделывая.
И вдруг он подходит ко мне и говорит:
— Не могла бы ты попросить священника, чтобы он крестил меня с семьей?
Надо же! Человек искренне интересовался верой, а я его избегала.
Священник назначил им время для собеседования. Дальше события развивались так. Володя пришел домой и заявил супруге:
— Завтра едем в храм!
— Креститься? — ахнула Наташа.
— Нет, пока беседовать со священником.
Позже она мне всё это рассказывала и добавляла:
— Знаешь, мне так хотелось креститься, но я думала, что этого не будет никогда. Потому что без Володи я не смогу. А он, мне казалось, не придёт к вере.
И вот они впервые вошли в наш храм. А вскоре стали моими крестниками. Крестничками. Их можно было называть только таким ласковым словом, потому что сами они — необыкновенно ласковые.
— Возле таких семей могут многие согреваться, — говорил батюшка.
Так и было: люди чувствовали тепло и внимание Носовых. Супруги видели, кому тяжело, кому нужна помощь, молитва, доброе слово. Или шутка, улыбка. Даже их взрослые дети удивлялись:
— Как это вы умеете сходиться с людьми?
Крестнички приезжали ко мне домой. Моя мама сразу их полюбила и говорила:
— Наташа очень хорошая. Но Володя такой замечательный!..
Я с ней не соглашалась: любая семья держится на взаимном терпении. Они так любят друг друга, что терпят всё.
Через какое-то время мама уже говорила:
— Володя очень хороший. Но Наташа такая замечательная!..
Мы дружно над этим смеялись. Кстати, когда Наташа делала что-то не так, Володя произносил только одну фразу:
— Наташенька, как же я тебя люблю!
Однажды Наташа пришла в храм с целым списком вопросов, которые надо было задать батюшке. Понятно, что записать их было некогда. Задавала по памяти, а память подводила. Подошла к отцу один раз, второй, четвёртый.
— Володь, — оглянулся батюшка, — забери свою жену и объясни ей всё сам!
В таких крайних ситуациях Володя говорил:
— Наташенька, я тебя обожаю!
Венчались они через три года после крещения. Вечером, в пустом храме, после службы. Спросили у духовного отца:
— Что нужно для венчания?
— Ничего — только ваше желание, — ответил тот уверенно.
А потом оказалось: нужны иконы, полотенце… Все откуда-то появилось. Об этом со смехом потом вспоминали.
Володя тяжело заболел, перенёс операцию. Начал работать дома. В храм приходил чаще, чем Наташа. Очень скоро его помянники стали длинными-предлинными: он молился за всех — «непраздных», поступающих в вузы, сдающих сессию, оказавшихся в беде. Но особенно — за больных раком. Ласково обнимал старушку и спрашивал, как чувствует себя её племянница. У женщины за свечным ящиком всегда интересовался:
— Как сегодня ваш муж?
Знал по именам почти всех чад духовного отца. И со всеми у него устанавливались личные отношения. Не то, чтобы велись какие-то особенные беседы. Нет, говорились самые простые, но неравнодушные слова.
Через четыре года Володя заболел повторно. Перестал приходить на службы. Это сразу заметили.
— Где он? — спрашивали меня. — Как он? Ему лучше?
Все молились за него. Но ему становилось всё хуже. Володя мучился от боли и повторял:
— Мне бы хотелось отстрадать самому, чтобы никому из моих близких не болеть этой болезнью!
А близких у него — все мы.
И ещё он говорил:
— Хочу Пасхи!
В ту ночь взрослый сын остался с родителями и уговорил Наташу пойти поспать. Володя, видимо, понял, что уходит. Сказал сыну:
— Что-то мне больно!
Значит, надо разбудить маму и сделать укол.
Пришла Наташа, взяла мужа за руку:
— Где болит?
— Нигде…
Они обнялись — и его душа отошла к Богу. В последний миг он хотел проститься с Наташей. И сумел так позвать жену, что не испугал сына…
Володя очень просил, чтобы гроб с его телом на ночь поставили в храме. Наташа так и сделала. Отпевал его духовный отец. Народу собралось человек сто, а то и больше. Из школы, из академии, где он учился. Со всех работ. Из родного прихода.
Последним с ним простился духовный отец. Они с Наташей вместе накрыли Володю покрывалом. Батюшка предал тело земле. Закрыли крышку гроба.
«Святый Боже, Святый крепкий…» — запел хор. Гроб несли к выходу из храма. Здесь Володя крестился, венчался с любимой женой. Отсюда ушёл в путь всей земли…
— Что ты плачешь? — сказал мне батюшка. — Такая хорошая душа преставилась к Богу.
Не знаю, почему я плакала. Почему плакал алтарник. И женщины за свечным ящиком.
Через неделю ко мне подошла прихожанка, которая не была знакома с Володей:
— Кто это? Почему за него все молятся?
Я стала отвечать:
— Он умел вместить в своё сердце каждого человека. Мне бы тоже так хотелось, но этому невозможно научиться…
— А ты попроси: «Вов, помоги!» — сказал батюшка.
Надо же: он оказался рядом.