Над рабочим столом у меня висит фотография Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II. Не помню, как она ко мне попала. Мы не раз публиковали её в газете. И не раз коллеги из других изданий звонили и просили разрешения напечатать фотографию у них.

Патриарх запечатлён в момент, когда он нас благословляет. У него собранный, сосредоточенный взгляд. Как всегда. А в лице — удивительная доброта. С этим благословением не страшно жить и умирать. Оно непобедимо и навсегда.

В 1990-х годах, когда наша газета только начала выходить, в редакцию пришло письмо. На бланке со свастикой меня приговаривали к смерти. В панике я сразу же бросилась в храм — к протоиерею Георгию Брееву (видно, пожить ещё хотелось).

Батюшка словно ждал меня. Стоял во дворе. Прочитал он письмо и сказал:

— Счастливый ты человек!

— Кто?! Я?!

— Конечно! В хорошую компанию попала. Патриарху тоже такое письмо прислали.

Вот это да! Отец Георгий так просто объяснил то, что нам, недавно пришедшим к вере, не сразу становилось понятно. В Церкви мы, больные, грешные, попадали в хорошую компанию — кающихся грешников, собранных Христом. Своей милостью Он давал нам жить свободно, без лукавства, притворства, лжи.

Каждый день дарил радости и открытия. Даже когда приходили испытания. И до чего же часто мы встречались с Патриархом! Главное — на богослужениях в разных храмах: от Кремля и до окраин. А ещё на церковных и светских мероприятиях

Я привыкла, что перед кабинетами высоких чиновников всегда стоит мощный кордон охраны. У Патриарха ничего такого не было. Почему? Да потому, что сам он был охраной. Причём главной охраной — и для людей, и для страны.

Когда храм Христа Спасителя построили, Патриарх очень хотел подняться на колокольню. Но окружение препятствовало:

— Ваше Святейшество, нельзя! Вы только что болели.

И тогда на колокольне собрали пресс-конференцию. Это был аргумент: Патриарха ждут журналисты! Он смотрел сверху на Москву. Сияли золотом купола храмов, возрождённых, живых. О чём он думал? На что надеялся?

— Когда отстранённо смотришь на религиозную запущенность российского общества, становится страшно, — говорил Патриарх. — Но отчаяние отступает, когда видишь, как в одном, другом, третьем человеке зажигаются огоньки веры, любви, молитвы. Мы не знаем, какие судьбы ждут Россию, но мы должны исполнить свой христианский долг: нашу радостную весть о Христе Воскресшем подарить как можно большему числу людей.

Он реально смотрел на нашу жизнь. Считал:

— Христианин должен быть большим оптимистом.

Патриарх Алексий II написал предисловие к книге другого Патриарха — Алексия I. Цитировал его первое послание к пастве, где открыт удивительный духовный закон: «Великое обетование Христово: «Созижду Церковь Мою, и врата адовы не одолеют её» (Мф. 16.18) — относится к Единой Святой Соборной и Апостольской Церкви. Поместная же Церковь, по словам одного древнего писателя, иногда возносится к небу, иногда опускается в бездну, иногда Христовою управляется силою, иногда колеблется страхом, иногда покрывается волнами страстей, иногда всплывает на веслах исповедания. Охранять её от падения, возносить дух её горе, поддерживать в ней горение духа — всё это лежит на Патриархе и требует от него непрестанного бодрствования, «не давая сна очима и веждома дремания»; принося Богу в жертву все способности и силы, весь труд и покой, и утешения, и скорби, и самую жизнь, должен он нести до конца принятый им подвиг, «внимая себе и всему стаду» ради Церкви Господа Бога, «юже стяжа Христос Кровию Своею».

Его уход из этой жизни был внезапным. К храму Христа Спасителя стояла длинная очередь тех, кто хотел проститься с ним. Белые розы ярко выделялись даже в ночной темноте.

Теперь Патриарх благословляет нас из Вечности. Святейший.

Наталия ГОЛДОВСКАЯ

5 декабря — в этот день в 2008 году преставился к Богу Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II