(Продолжение. Печатается с № 10 2004 г.)
Христос сказал апостолам: «Вы — свет мира. Не может укрыться город, стоящий наверху горы. И, зажегши свечу, не ставят её под сосудом, но на подсвечнике, и светит всем в доме. Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного» (Мф. 5. 14-16).
Земной свет — ненадолго. А Христов — навсегда. Это утешает душу. Ты понимаешь, что этот свет тебя всё время искал и никогда не устанет искать. И вопрос, встретился ли ты с Христовым светом, звучит очень сильно. Ибо встреча — на Вечность, а неведение света — потеря всего.
У Бога всё красиво. Всё! Его свет имеет в себе подлинную красоту реальной, немерцающей жизни. А ещё обладает премудростью: мудростью, соединённой с любовью, с Вечностью. К премудрости относится и покров Божий над нами, Его домостроительство, Его смотрение — забота о человеке.
Премудрость может всё украшать единством, высвечивать неповторимость. Это свет многоцветия отношений. Когда мы, плотские, думаем о мудрости, она нам кажется сложной, состоящей из множества частей в причудливом взаимодействии. А Божия премудрость — ясная, простая и при этом удивительно богатая, цельная.
В чем она, например, для этой юной души? Премудрость ведает, что душа будет обязательно расти или умаляться, станет иной. И в общении должно учитываться то, что в ней есть сейчас, что было, ведь она живёт и этим, и тем, и ожиданием будущего, ожиданием, которое тоже меняет её.
Кроме того, душа включает в себя других людей и отношения с ними, ещё встретит и примет многих нечаянных незнакомцев — и это тоже обновит её, сделает иной.
В свете Спасителя, дерзая, мужая, человек может увидеть свои болезни, несовершенство, ограниченность. Слава Богу за такую милость, ведь с Ним это будет не безысходно, как приговор! Прозревая, мы можем преодолеть слабости словами: «Прости, помилуй, исцели, Господи!» И будем приняты на пир красоты, премудрости, гармонии.
От Вифлеемской звезды к нам доныне приходит свет Рождества Господня, который не обнимет, не может скрыть тьма. Поэтому благодатно, полезно принести под лучи звезды свою тьму — тьму эгоизма, лицемерия, невежества.
Свет может явиться среди людей, если кто-то по своему желанию умаляется, страдая за другого — не телом, а любовью, прощая, терпя, надеясь. И вслед за такой маленькой вольной смертью он непременно воскресает душой, прирастая верой, надеждой, новым собиранием со Христом.
Только не следует думать, что мы способны за кого-то умереть совершенной любовью на Голгофе. Никого мы не любим так, как себя, и сами нуждаемся в воскрешении. Но можем желать добра кому-либо и просить за них Бога.
Если бы мы любили, никто бы из нас не умер. Но в нас пока не жизнь, а намёк на неё: предтеча жизни будущего века.
Над нашей землёй — тень смерти. Если будем к этому сокрушённо относиться, то положим предел мечтам, фантазиям о том, что будет какое-то счастье для всех или избранных и мы кого-то полюбим, с радостью полагая за него душу.
Иногда люди говорят, что страдают за Христа, идут и зовут других на Голгофу. На какую? Она одна — Господня. Мы же — её виновники. Человек может добровольно пойти на смерть, но кто способен в этот момент горячо желать, чтобы его враг, насильник вошёл в жизнь вечную, сострадать ему? Люди пытаются стоять за правду, веру, Отечество, но не за эту душу грешника. За неё стоит только Христос. Он умер от нас, злодеев, — и за нас, злодеев, желая, чтобы свет Его жертвенного отношения к нам был замечен нами, сделал нас детьми Его милующего света.
Протоиерей Алексий ПОТОКИН
(Продолжение следует)